Гора Клементьева – особый мир, в котором живут романтики, любители свободного парения. Они приезжают сюда из разных городов Украины, России и других стран, потому что гора эта уникальна для них своими возможностями. О своей истории знакомства с Летной горой корреспонденту медиа-центра рассказала пилот из Феодосии Мария Гимадиева.

- Мария расскажите, чем уникальна гора Клементьева?

- Гора – это место, где постоянно встречаются люди. Здесь абсолютно другой мир, без воровства и оскорблений. Здесь триста дней в году летных и можно летать на любых аппаратах. Подобного нет ни в Украине, ни в России, говорят, что есть где-то в Америке. В Крыму есть еще места, где возникают восходящие потоки, когда берег резко обрывается (что называется «на бризах»), но это более локально: под Коктебелем, под Приморским, под Грушевкой, под Строгановкой.  Но это совсем не такие места, как Клементьева, подходящая погода там бывает гораздо реже.

Мария Гимадиева с одной из своих авиамоделей, которыми увлекалась в детстве

- Как вы оказались на горе?

- Это было в 2006 году. Я приехала сюда с моей маленькой дочкой на велосипеде . В семь часов утра я уже была на горе и носилась с воплями: «Кто здесь учит летать на дельтапланах?». Начальником дельтапланерного клуба тогда был Владимир Евгеньевич Иванов. Он очень удивился моей просьбе, но выделил инструктора и аппарат. И уже через шесть дней я налетала час парящего полета. Каждый день я была счастлива открывать для себя новые шаги в небо. С тех пор я каждый день на горе, я живу с мыслями о новых полетах. С того времени я видела много ребят, которые сюда приходили с такими же просьбами – и жители окрестных сел, и феодосийцы. Никому из них не было никогда отказано, хотя нам это бывает и тяжело, и холодно, и хлопотно, и спать хочется. Все, кто хочет научиться летать, могут приехать на гору Клементьева, обратиться в Республиканский дельтапланерный клуб и это так реально, что даже не верится.

- С чего началось ваше увлечение полетами?

- Я с детства хотела летать. Мои родители работали авиаинженерами на парашютке, и я знала, что такое парапланы и дельтапланы, но мне всегда строго настрого было запрещено летать. Я занималась виндсерфингом, а еще раньше авиамоделями, а также разными другими видами спорта: волейболом, тяжелой атлетикой, теннисом. В тот день, когда я приехала на гору, я почувствовала, что уж теперь-то я взрослая и сама могу решать.

Мария готовится к полету: крепит видеокамеру на крыло дельтаплана

- Вы помните свой первый полет?

- Чувство фантастики и ощущение реализации всех сокровенных желаний. Это долго не может уложиться в голове. Чувствуешь, что летишь без самолета, без мотора, без иллюминаторов, как птица, разбежаться и лететь, голова впереди, крылья в стороны и чувствуя воздух своими крыльями, как продолжение себя. Регулярно прыгаю с парашютами, как сотрудник парашютной фабрики. Я помню свой первый прыжок на парашюте и, честно говоря, не получила того ощущения, которого ожидала. Хотелось почувствовать свободное падение и невесомость. По-настоящему, все оказалось не так. Первый прыжок был с принудительным открытием, ты еще не понял, что падаешь, а уже открывается парашют. Поэтому кайфа от полета под свободным крылом не было. Но зато ощущение выхода из самолета незабываемо. Головой понимаешь, что все надежно и все откроется, но нужно сделать  этот шаг. Мне больше нравится ощущение полета, который можно контролировать.

- На каких аппаратах вы летали?

- Проще сказать, на каких не летала. Например, иностранные аппараты – австралийские, которые у нас не встретишь. Я попробовала все, что есть на горе. С самого начала за мной не был закреплен какой-то отдельный дельтаплан, что было свободно, на том и летела. Но любимый – это конечно, мой дельтаплан в полной спортивной комплектации, на котором Олег Бондарчук неоднократно занимал первое место в чемпионате мира по дельтапланерному спорту.

- Участвуете ли вы в соревнованиях, которые проходят на горе?

- Когда я начинала заниматься спортом, принимала участие во всех соревнованиях, которые проводились. И успешно. Но в какой-то момент я поняла, что дух соревнований мне чужд. Нет у меня желания кого-то обскакать на повороте. Мне доставляет удовольствие сам процесс полета, и неважно пролетела я хуже кого-то или лучше. Сейчас, когда здесь проводятся соревнования, я тоже летаю, но не в зачете, а фрифлаером.

- Не боитесь ли вы отпускать летать свою дочку? Этот спорт все-таки считается травмоопасным.

- Мне кажется, травмоопасно и в школе учиться. Потому что дети порой агрессивно друг к другу настроены. Если правильно заниматься авиаспортом – это не травмоопасно, а красиво. Моя дочь Вика впервые полетела пассажиром на мотодельтаплане, когда ей было три годика. При заходе на посадку она начала плакать. Я подумала, что она испугалась, а оказалось, что она хочет еще, она была расстроена, что полет закончился. С тех пор она уже, конечно, на всем здесь полетала:  и на самолетах, и на дельтапланах – безмоторном и моторном. Она спрашивает, когда я научу ее летать. Я отвечаю, что как только ей будет сорок килограмм.

- Изменилась ли гора с тех пор, как вы приехали сюда?

- Знаете, как для нас не меняются дети, когда они каждый день рядом, то не замечаешь, как они растут. Я каждый день на горе, все изменения, которые происходят настолько плавные, что и не замечаешь. Конечно, неприятно поразило, когда нас постфактум поставили в известность, что полгоры уже разделено. Но мы все собрались, чтобы эту проблему решить, и мы смогли это сделать.

- Сколько людей собирает гора?

- Очень много приезжают на неделю, на две недели. Многие приезжают полетать именно для души, без участия в соревнованиях. Человек 50 здесь находятся постоянно, но таких, кто мыслями здесь постоянно, но приезжает только на выходные – тысячи.